8 июня 2021 года отошла ко Господу Людмила Петровна Дронова. С первых дней создания Вознесенского храма города Жуковского (в 2017 году) она была его постоянной прихожанкой, смиренной и усердной. Тем самым «белым платочком», на которых держатся приходы. До открытия Вознесенского храма Людмила Петровна посещала Петропавловский храм в Ильинском и Пантелеимоновский храм в Жуковском. При подготовке к погребению выяснились основы глубокой веры Людмилы Петровны и интересная её судьба. Я попросил её дочь Людмилу Владимировну Осипову написать о своей маме и их семье. Вы, дорогие читатели, сами всё поймёте в этом простом повествовании. Однако я хочу обратить ваше внимание на то, как исполнение заветов Спасителя в повседневной жизни, любовь к Богу и любовь к ближнему меняют эту жизнь. Заметьте на примере рассказа, что действительно имеет ценность, а что временное и проходящее. В семье Людмилы Петровны три поколения исповедников веры Христовой – «несвятые святые». Подвиг новомучеников и исповедников, в земле Русской просиявших, – источник возрождения церковной жизни сейчас. В этом подвиге есть и доля «тихого и безмолвного жития во всяком благочестии и чистоте» – такого, как жизнь Людмилы Петровны.
Протоиерей Александр Сербский
Моя мама Людмила Петровна Дронова, в девичестве Гавшина, родилась в Москве 24 сентября 1939 года. Бабушка Анастасия Степановна работала прачкой, а дедушка Пётр Григорьевич служил в милиции. Он был кристально честным человеком, именно таким, каким и должен быть в идеале милиционер. Например, когда бабушка просила пристроить её поближе в очередь за ситцем или ещё чем-то дефицитным, он удивлялся: «Ася, ну как же так можно? Меня же порядок соблюдать поставили, а ты просишь его нарушить».
Дедушка ушёл на фронт в первый день войны, а бабушка осталась с дочками в Москве. В 1942 году бабушка Анастасия Степановна уехала в эвакуацию в Моршанский район Тамбовской области. После похоронки на дедушку там и осталась. Решила, что в деревне легче выживать с детьми.
Семья бабушки всегда жила по Божьим законам, так же воспитывали и детей. Причём не ограничивая детских игр. Жили скромно, молились. Кроме работы в огороде бабушка Настя обшивала односельчан. У неё были золотые руки и чувство стиля. Но в то время вера в Бога считалась преступлением, и в 1947 году бабушку и ещё нескольких верующих женщин арестовали и отправили на Колыму. В лагерях бабушка провела 7 лет. Она не рассказывала особо, но иногда что-то проскальзывало. Например, как их, ещё молодых женщин, кинули в барак к мужчинам и сказали: делайте с ними что хотите. Как самый главный вор или кто-то старший из зэков запретил к ним приближаться. Как зэчки в женском бараке отнимали у них паёк, а они только молились: не ведают, что творят. Как некоторые женщины из заключённых заступались за них, говоря: мы-то знаем, за что сидим, а они – ни за что. И просили помолиться о них. Как их зимой ночью бросили в карцер, сделанный из обычного вагона. Они были в одних сорочках на 40-градусном морозе. Но молились Богородице так, что жарко им стало и светло. А когда утром открыли двери и увидели их живыми, некоторые женщины из охраны упали в обморок.
Когда арестовали бабушку, мама училась во втором классе, а её старшая сестра Зинаида в седьмом. На общей линейке их исключили из школы как детей врагов народа. Сложно представить, какую психологическую травму получили эти маленькие девочки. Их стала воспитывать бабушка Мария, мама матери, моя прабабушка.
Она тоже пострадала в своё время и провела полгода в тюрьме за то, что в 1928 году не отдала ключи от храма, в котором была старостой. Ключи у неё отобрали силой и стали ломать церковь. Когда её забрали в тюрьму, её младшему ребёнку исполнилось всего 4 месяца. Но были среди власть имущих и порядочные, добрые люди. Через полгода сменился следователь, вызвал её на допрос и отпустил, не найдя состава преступления.
После того, как маму Людмилу исключили из школы, она училась дома самостоятельно. У неё был быстрый и гибкий ум. Но пришлось ей несладко. Некоторые односельчане, пытаясь показать свою преданность власти, выпускали на их огород лошадей, коров. Другие стыдили соседей и сочувствовали семье. Будучи ребёнком, мама ходила читать Псалтирь по усопшим, помогала по хозяйству односельчанам, они её подкармливали.
Бабушку Настю освободили в 1954 году, и она вернулась в деревню. Не стала получать советский паспорт, поэтому не получала пенсию ни по потере погибшего мужа, ни по старости. Жила только огородом, завела козочек и шила.
Для мамы обратный путь в Москву начался со 101-го километра. Постепенно требования смягчались, и можно было переезжать ближе. В Жуковском мама встретилась с папой – Владимиром Петровичем Дроновым. Они остались в нашем городе насовсем. Родили троих детей. Воспитывали нас в вере в Бога, и так органично это было в нашей жизни, что совершенно не противоречило мне быть активной пионеркой, комсомолкой. Не видела я разницы между заповедями Божьими и уставами этих организаций. Пионер же всем ребятам пример. Ещё для нас было нормой, что под праздники и в посты мы не смотрим телевизор, а празднование дней рождений переносится.
Конечно, не всё было гладко. Классный руководитель каждый день проверяла, надет ли на мне крест, и приходилось его прятать. Летом в деревне у бабушки нас дразнили монашками, святыми. Но это не казалось обидным, у нас были друзья, и мы весело проводили время.
Родители мотивировали нас получать образование, и очень надеюсь, что мы оправдали их ожидания. Мой брат Пётр (его назвали в честь погибших на войне обоих дедушек) – спасатель Центроспаса. Награждён правительственными наградами разных стран за спасение людей. В Беслане получил ранение в голову и награждён орденом Мужества. Сестра Ирина работала руководителем разных предприятий. Я преподавала в институте финансы. Кирилл, один из внуков, стал врачом, а пока позволяли обстоятельства, был алтарником в Ильинском Петропавловском храме.
Однажды один родственник сказал папе: «Володя, вот жил ты и добра так и не нажил». Папа улыбнулся, обнял нас и сказал: «Вот мои дети, вот моё богатство!» Господь был милостив к нам. У нас никогда не было избытка денег, но всегда хватало на необходимое. Как по волшебству!
Ещё милость Божия проявилась в том, как ушли из временной жизни в вечную наши родители. Господь дал им христианскую кончину с Причастием накануне Святых Таин. Нам, детям, дал возможность поухаживать сначала за папой, а через 12 лет и за мамой. Родители свои последние месяцы земной жизни были в заботе и любви, в окружении детей, внуков и правнуков. Слава Богу за всё!
Помяните новопреставленную Людмилу, приснопамятных Владимира, Марию, Анастасию, воина Петра, Зинаиду.
Людмила Осипова (Дронова)